Форум

- Я могу быть идеальным братом, знаешь?

Когда ты стоишь перед зеркалом и примеряешь на себя всю эту жуткую гору шмоток или раздумываешь, что бы такое нарисовать на своем лице, меньше всего это похоже на поведение идеального брата.

- Сомнительно. Но, возможно, ты бы мог попробовать стать прекрасной старшей сестрой…

В ответ я слышу недовольное ворчание, и, спустя пару секунд, в меня летит подушка:

- Заткнись. Нас ждут на какой-то гребаной вечеринке через полчаса…

- Я в курсе. Я сам тебе сказал, что сегодня в шесть вечера нас ждут там, помнишь?

- Не будь занудой, Майки…

***
Мне хочется спросить, кто создал эту псевдореальность. Ангелочки, олени и Санта Клаусы распиханы по всем углам. Сюрреалистичный праздничный антураж.

- Майки, ну почему ты совсем не веселишься? Это же безумно весело, смотри! – ты показываешь на воздушные шарики или на пьяных людей, которые выделывают хрен знает что, мне трудно понять.
- Черт, мог бы сделать вид, что тебе весело! – раздраженно восклицает Джи.

Ну да, ты же так старался превратить этот вечер в идеальный для меня. Два дня назад ты подошел ко мне и сказал: «Я не буду пить на это Рождество». Как будто я после этого должен был расцеловать тебя или полчаса орать от счастья. Я ответил: «Ок, это твое решение».
С тех пор Джи, кажется, обижен на меня.

- Эй… – слышу я твой голос, – послушай меня! На это Рождество я не пью. Просто так сложилось, что в двенадцать часов я должен позвонить нашей матери и поздравить ее с праздником абсолютно трезвым голосом… Так каждый год. Или я, или Майки. В этом году выпало мне…

- Эй, – уже кому-то другому, – прямо за несколько дней до 24 декабря мне во сне привиделся Святой Николас и сказал, что, если я буду пить…

Все как всегда. Только мой брат может устроить из своего решения пить или не пить самое крутое рождественское шоу.

- Майки, знаешь…

- Я в курсе, почему ты решил не пить. Или, по крайней мере, я думал, что в курсе, когда мы выходили из дома…

- Ну… извини. Это же так забавно – рассказывать все эти истории, – ты смеешься и закуриваешь. Я думаю, куда бы деть бокал шампанского, который откуда-то взялся в моих руках. Я чувствую себя занудой и невероятным придурком, который постоянно ноет. Мне невыносимо хочется убраться отсюда.

- Знаешь, Майки, просто иногда мы оказываемся совсем не там, где должны. Мы думаем, что не правы, или это окружающие – уроды, или что-то сложилось на небе неправильно… Но на самом деле мы просто сами взяли и пришли не туда. Своими ногами…

- Меня тошнит от твоей вечной пафосной философии, ты знаешь…

- А я люблю это. Говорить…

- Ты просто слишком много говоришь… Ты вообще не замолкаешь, по-моему.

- Почему-то всегда, когда я хочу сделать кому-то подарок, выходит полное дерьмо. Даже в детстве ты всегда находил у меня в шкафу свои игрушки…

Я прикусываю себе язык, чтобы случайно не ответить. Потому что у тебя всегда выходит полное дерьмо…

- Как все неправильно… – вздыхаешь ты и вдруг обнимаешь меня и утыкаешься носом в мое плечо.

- И что же нам делать?

Мое сердце бьется в два раза быстрее, будто предчувствуя, что сейчас закончится неделя ссор, странных обещаний и компромиссов, которые по традиции только усугубляли ситуацию.

- Не знаю…

Я жду продолжения. Исповеди. Очередного гениально плана действий.

- Ты даже не скажешь ничего, что должно войти в историю?

- Я хочу сдохнуть. Но я уверен, что кто-то это уже говорил до меня…

***
Мы сидим на полу в какой-то пустой комнате и пытаемся решить проблему. Естественно, что у нас ничего не получается.

- Майки…
- Мм?

Ты ничего не говоришь, только качаешь головой. Вдруг мне приходит странная мысль. Она сумасшедшая, как и я, вот что я знаю, а больше не знаю ничего.

- Пей, – говорю я и подношу бокал с шампанским к твоим губам.

- Но…

- Пей! – еще чуть-чуть, и у меня начнут дрожать руки. Ты отпиваешь и морщишься.

- Оно теплое и вообще мерзкое на вкус…

- Конечно. Я весь вечер с ним хожу…

Ты неожиданно смеешься и, отобрав у меня бокал, выпиваешь до дна.

Наши рейды за спиртным выглядят сногсшибательно, но еще лучше выглядим мы, когда вокруг нас разбросаны пустые бутылки, а мы валяемся на полу, как центр композиции.

- Я тут недавно ходил на выставку…

Я пытаюсь выразить удивление, но вырывается только глупый смех.

- Ну так вот… Там что-то было такое про мусор… Вопрос…

Я снова смеюсь. И этому на самом деле нет причины. Просто мы рядом и ты притягиваешь меня к себе ближе и что-то говоришь на ухо.

- Там написано: «О чем вам говорит мусор?»

Ты пододвигаешь еще и крепко обнимаешь меня.

- Я это прочитал и задумался, когда…

В какой-то момент меня посещает мысль, что, возможно, твои руки под моей рубашкой – это не совсем то, что должно быть.

- Что… ты делаешь, мм?
- Рассказываю, слушай.

Ты закидываешь мне одну ногу на бедро.

- Так вот….
- О чем ты, Джи?

Ты смеешься. И когда твоя рука гладит меня уже ниже спины, я понимаю, что мне ничего не кажется. Все, что происходит, – не игра моего больного воображения. Это пугает меня. И от этого ощущения немного сводит ступни ног. От легкой шизофрении или сильного опьянения я начинаю много говорить. Боясь не успеть, рассказываю тебе все, что случилось за год или два… Гребаная жизнь в моментах и картинках.

Ты постоянно пытаешься поцеловать меня в губы, но я отворачиваюсь. Или смеюсь и пытаюсь отодвинуться. Но когда ты протискиваешь свою руку между моих ног и с силой гладишь меня, то отворачиваться становится глупо.

Это все странно. Калейдоскоп мыслей в моей голове, твои руки на моем теле или мое желание провести языком по твоей ладони. Укусить тебя за мочку уха. Услышать твой стон. Кончить.

***
Два часа сорок минут десять секунд спустя.

Мы лежим на полу, и ты говоришь:

- Нет, правда. Я могу быть идеальным братом…

Сейчас, когда моя голова лежит у тебя на груди, а твоя рука гладит меня по спине, это меньше всего похоже на правильное поведение брата.

- Нет, – я целую тебя в губы. – Но ты можешь пытаться стать таким. Только…

- Не получится? – с грустной улыбкой отодвигаешься от меня. Ищешь сигареты. Я притягиваю тебя к себе:

- Только не чаще, чем раз в год…